Олег Пшеничный: «Свистопляска вокруг Бориса Акунина и его книг, вызванная внесением его в «реестр экстремистов и террористов», — это этап не только в новейшей истории общественно-политической катастрофы в России, но и отдельно в истории российской и советской цензуры. Сам Акунин, как раз заканчивающий свой многотомник об истории России, сказал об этом: «Важная веха. Книг в России не запрещали с советских времен. Писателей не обвиняли в терроризме со времен Большого террора».
Российская цензура — это такая ЧВК Вагнера, которой нет на бумаге, но на которую при этом работают тысячи специальных людей. Даже при коммунистах был специальный уполномоченный орган — Главлит.
Жизнелюб и сибарит Брежнев на пару с Андроповым предпочитали высылать за границу отбившихся от рук писателей, артистов и музыкантов, нежели поднимать на них дубину уголовного кодекса. Открыто антисоветские песни Александра Галича распространялись и слушались даже в самых партийных семьях беспрепятственно несколько лет, прежде чем при туманных обстоятельствах его не попросили уехать в свободный мир (парадоксальное наказание для свободолюбивого человека).
Путина же бесконтрольно бесит что-либо живое, его тянет к каким-то зомби, живым мертвецам, которых он поощряет, окружает себя ими и каковым является сам — разумеется. (От одного такого он сам чуть не пострадал, но в итоге так разозлился, что взорвал его самолет.) И так он волей-неволей своими руками вписывает себя в строку бородатого советского анекдота о «мелком политическом деятеле эпохи Аллы Пугачевой»».
https://theins.ru/opinions/olegpshenichny/267826